— Здравствуй, снуклик,- раздался знакомый гулкий голос. Это был огромный зяб, застрявший на вершине горы. Надо отметить, что зябы и так слыли неповоротливыми и неуклюжими существами, но когда они достигали таких размеров, то совсем переставали двигаться.
— Привет, старый ворчун,- весело и задорно ответил снуклик, — тоже пришёл полюбоваться восходом?
— Ты же знаешь,- невозмутимо ответил зяб, не замечая насмешки,- что я всегда тут и всегда смотрю в одну сторону, на восход.
— Конечно, -прыгун оторвал взгляд от горизонта и подскакал к зябу поближе,- такой увалень, как ты, не то что двигаться, но и повернуться не может.
Говоря так, снуклик прыгал вокруг зяба, а тот мог лишь пытаться следить за ним взглядом узко расположенных глаз, направленных к горизонту.
— Твои издёвки меня нисколько не трогают, — отозвался зяб хладнокровно. — Сегодня опять дразнил чвама?
— А как ты узнал, старая развалина? — снуклик продолжал прыгать вокруг зяба, стараясь закружить его. Ему было интересно играть с таким большим и неповоротливым соперником.
— Слышал его вой. Я не такой уж и беспомощный, как могу показаться. Я знаю, например, что ты опять скакал по ядовитым красным грибам.
— Что, слышал их вой?- снуклик рассмеялся.
— Нет, вижу по твоей шерсти. Пыльца этих грибов ядовита и вредна для здоровья.
— Ну и зануда же ты, — прыгун скривил кислую мину.
— Жизнь такая, — многозначительно произнёс зяб и заскрипел.
— Нет, жизнь не такая! Жизнь… Жизнь… ,- снуклик высоко подпрыгивал в такт своим словам, — она-а-а, ве-е-есёлая, инте-ересная. В ней много радости и смеха!
— Ты так говоришь потому, что слишком молод и неопытен, — не соглашался зяб.
— А ты так говоришь потому, что так говорят все зануды,- снуклик от души рассмеялся своей шутке.
— Нет! Я много повидал плохого в этой жизни и теперь реально смотрю на вещи.
— Ты всего-навсего запоминал только плохое, так как ты — пессимист, как и все зябы, вот тебе жизнь и кажется мрачной, — пушистый комок продолжал весело прыгать.
— Тебе не понять этого, — отрешенно вздохнул зяб.
— Так, почему это? — снуклик остановился и шерсть на нем приподнялась.
— Сколько тебе лет? — зяб словно не заметил вызова.
— Семь! — с гордостью ответил молодой оптимист.
— А как ты думаешь, сколько мне лет? — тянул зяб.
— Ну-у-у,- снуклик задумался, — ну-у-у, наверно, девять. Или нет, нет! Двенадцать!
— Мне триста семьдесят пять лет, — наставительным тоном ответил зяб.
— Три, семь,- снуклик, стоя на одной ноге, пересчитывал пальцы на другой.- Ты меня путаешь! Столько не бывает! — заявил он, отчаявшись переварить названное число.
— Поживешь, поймешь, что бывает. А чтобы дожить до таких лет, не надо дразнить чвама и бегать по ядовитым грибам, а то закончишь свою жизнь на зелёном поле, задушенный цепкими ростками.
— Им меня не поймать!- радостно сообщил прыгун.- Я быстрее!
— Так ты и там сегодня был? Ну конечно, и сейчас слышно, как они шуршат, извиваясь. Ты слишком безрассудный! Тебе не дожить до моих лет.
— А снуклики столько и не живут! — весело заметил молодой оптимист.
— Безмозглые снуклики — да,- скучно ответил зяб.
— Кого это ты назвал безмозглым? — ноздри снуклика раздулись от негодования и шерсть встала дыбом. — Меня?
— И тебя тоже.
— Ах так,- обиженный комок шерсти отошел на несколько метров,- ну, держись, я тебе сейчас задам! — Он разбежался и изо всех сил ударил огромный бок зяба. Потом, разбежавшись ещё раз, ударил ещё сильнее.
— Это ты там копошишься,- безынтересно спросил зяб,- или мне кажется?
— Ах так,- большие глаза снуклика сузились в две небольшие щёлочки.
— Ну ты прямо гений коварства, — усмехнулся зяб, глядя на разъяренного попрыгунчика.
— Сейчас, сейча-а-ас, — маленький комок шерсти на длинных ногах ходил кругами вокруг огромного зяба, словно бы ища брешь в крепости, — сейчас, сейчас.
— Что сейчас? — усмехнулся зяб.- Меня даже чвам не раскусит, и зеленые хищные вьюны боятся…
— Ага! Придумал!- снуклик в несколько прыжков добрался до макушки зяба и стал, перебегая с места на место, щекотать его кисточкой своего хвоста.
— Ты, ты что это делаешь? — усмехнулся зяб. — Снуклик! Не на-а-до, снуклик! — Зяб начал тихо посмеиваться. — Перестань. Перестань, кому говорю!
— Ага!- победоносно заявил прыгун.- Я сделаю из тебя оптимиста!
— Перестань, — смеялся зяб, глубоко глотая воздух, — не могу больше, переста-а-а-нь!
— Не перестану! — торжествующе смеялся молодой оптимист. — Не будешь обзываться в следующий раз!
— Сну… Я не… Не могу больше… Я сейчас лопну….Сну…
— И поделом тебе, старый зануда….
Снуклик хотел ещё что-то сказать, но раздался сильный треск, от которого мохнатый прыгун мгновенно соскочил со спины зяба.
— Зяб, — прошептал он испуганно, опомнившись, — зяб, ты что?
Зяб молчал. Глаза его были закрыты и веки не шевелились.
Ноги снуклика отказались слушаться, и он сел, скорее даже шлепнулся, на землю.
— Зяб!- голос его стал визгливо-дребезжащим. — Зяб, откликнись!
Никто не ответил. Хвост снуклика объяла мелкая дрожь, ноги тоже задрожали, и сам он затрясся в истерике.
— Зя-я-я-яб, зя-яб, я не хоте-е-ел, я не зна-а-ал. А-а-а!
Шерсть встала дыбом, и каждый вопль сопровождался электростатическими разрядами, как всегда бывало во время редких истерик.
— Зябчик, миленький. Я-я-я-а-а! — разряды становились все сильней и сильней. — Зя-я-я-яб…..
— Ну, что тебе? — спокойно спросил зяб.
Истерика мгновенно прекратилась, и снуклик замер, боясь пошевелиться.
-Зяб? — переспросил он, словно не веря своим большим ушам.
— Ну, зяб, чего разорался?
— Я думал… я думал… ты лопнул…из-за меня лопнул,- дыхание маленького зверька приходило в норму.
— Это потому ты так подумал, что ты молодой и неопытный. Сам посуди, прожил бы я столько, если бы мог лопнуть от такой мелочи, как ты, — зяб усмехнулся.
-Я сам слышал, как ты треснул…
— Так?- переспросил зяб, издав скрежещущий звук, от которого снуклик сжался в комок.- Я тебя проучить решил, вот и подшутил над тобой.
— Как подшутил? Разве так можно шутить? Я чуть не умер от страха! — снуклик вскочил на ноги.
— Надо же было тебя как-то остановить?!
— Так не честно!- хвост снуклика стал нервно ходить из стороны в сторону.- У меня ноги отказали даже!
— Ты сам виноват,- оправдывался зяб, — я не люблю щекотки.
— Вот теперь ты точно лопнешь,- снуклик вскочил на зяба и принялся его щекотать, но через минуту обессиленно сел и снова покрылся искорками статических разрядов.
— Ну, а теперь-то что? — недовольно спросил зяб.
— Да нет, ничего, — ответил снуклик, переводя дыхание.- Я просто рад, что ты не лопнул. Я не буду тебя щекотать больше. Никогда!
— Говорю тебе, я не лопну.
— Всё равно не буду, можешь обзываться,- снуклик слез и сел на землю лицом к восходу.
— Извини меня, — зяб почувствовал себя неловко,- я не думал, что ты так близко к сердцу всё воспримешь.
— Да о чём ты вообще думал? Старый и бесчувственный камень!
Некоторое время они сидели молча. Вскоре на горизонте показались яркие зелёные вертикальные лучи. Это восходящее солнце разрезало своим светом оранжевый туман атмосферы. Снуклик всё свое внимание сосредоточил на горизонте, словно он первый раз видел восход. Он встал и несколько вытянулся вперед, чтобы лучше видеть, хотя и так ему было видно всё. Зяб тоже широко открыл глаза, но смотрел он без особого восхищения. Скорее, он наслаждался прекрасным видом, виденным уже тысячи раз. Наконец, над горизонтом показался огромный, в половину горизонта, диск. По краям он был зеленоватым, потом плавно переходил к красному оттенку. Это было большое солнце. Солнце осветило равнину и прогнало туман. Стали видны бесконечные, уходящие далеко в небо, столбы испарений, разбросанные по равнине. Солнце взошло не полностью, так как целиком оно умещалось на небе лишь ненадолго во время обеда. Земля стала быстро прогреваться.
— Сейчас начнётся,- завороженно прошептал снуклик.
— Да-а-а, — выдохнул зяб.
Солнце быстро прогревало долину, туман таял и болота начинали испаряться. Иногда болотный газ взрывался, и высоко в небо уходил узкий зелёный столб. За одним столбом появлялся другой, и вскоре вся долина была словно утыкана исполинскими колоннами, подпирающими небо. Наконец, появился первый шар.
— Смотри! — крикнул снуклик.
— Вижу, — заворожено ответил Зяб.
Это был огромный полупрозрачный шар зелёного болотного газа. Он оторвался от земли и стал медленно подниматься к небу. Мириады более тяжелых частиц, поднятых шаром, оседали с него и потоками низвергались обратно в болото, образуя хвост шара. Шар величественно проплывал на фоне восходящего красного солнца и уходил ввысь, в оранжевую бездну.
— Красота-то какая! — снуклик не мог сдержать эмоций, захлестнувших всё его сознание.
— Сейчас появится еще один, справа, смотри, — заметил зяб с энтузиазмом.
— Откуда ты можешь знать? — недоверчиво спросил маленький комочек шерсти, кося глазами на указанное место.
— Когда полежишь на одном месте десятки лет, тогда начинаешь понимать, что всё в этом мире живет по определенному порядку, и начинаешь понимать этот порядок.
Снуклик заметил, что справа тоже стал расти большой шар.
— Но, как ты узнал? — удивился он.
— Я же тебе уже сказал, — умиротворенно ответил зяб.
— А-а-а! — догадался снуклик, — у тебя глаза больше и видишь ты дальше! Опять решил меня перехитрит!?- засмеялся он.
Второй шар также величественно поднялся и поплыл высоко в небо, увеличиваясь в размерах и редея. Потом поднялось еще несколько шаров, и все они слились вместе, окрасив небо в зеленоватый оттенок.
— Ну вот и всё, — сказал снуклик. — Прекрасно, не правда ли?
— Правда,- согласился зяб.
— Ах, жаль, что они появляются только утром.
— Не только, они целый день поднимаются, просто их видно только утром на фоне оранжевого неба.
— Откуда ты знаешь, коль их не видно? Меня не проведешь!- снуклик озорно запрыгал вокруг зяба.
— Нет, они поднимаются! — немного занервничал зяб.- Весь день тяжелый газ испаряется, поэтому и небо днём зеленого цвета, а вечером, когда солнце садится, газ равномерно оседает и стекается в низины, образуя болота.
— Ну ты и придумал, — прокричал снуклик, прыгая вокруг зяба и разминая лапы перед быстрым бегом.
— Не придумал, — зяб почему-то стал говорить быстрее, — днём атмосфера другая и дышать в ней легче. Всё живое живет днём, а бегать по утрам вредно…
— Ты-зануда! Толстый, неповоротливый зануда!
— Возможно, но то, что я говорю, правда. Когда-то и я был лёгким маленьким снукликом, но годы научили…
Он не договорил, его прервал пронзительный смех собеседника.
— Вот так заврался, так заврался,- прыгун чуть не задыхался от смеха, — представляю зяба на тоненьких ножках, гора на соломинках.
— Нет, я был молод и строен, как ты, и также быстро бегал.
— Да-да-да,- ехидничал снуклик, — придумывай теперь. Всем известно, что зябы большие выдумщики и всегда говорят такое, чего другие и помыслить не могут.
Зяб расстроился и полузакрыл газа.
— Да ладно,- добродушно сказал снуклик, остановившись,- я понимаю твои фантазии. Конечно, тяжело быть зябом и всю жизнь валяться, как камень, на одном месте. Я так не смог бы. Не скучай! — крикнул он и стремительно ринулся с горы.
— Но я не всю жизнь был таким, я тоже был снукликом! Будь осторожен! — крикнул Зяб вдогонку. — Приходи завтра! Завтра шары будут ещё больше!
— Почему? — донёсся до него прерывистый голос снуклика.
— Потому, что макушка ноет к магнитной буре, — пробормотал зяб негромко, зная, что если снуклик его и услышит, то уж точно не поймет.
Зяб закрыл глаза и задремал, греясь в тёплых солнечных лучах. Он мог позволить себе отдохнуть после бессонной ночи. Ночью он почти не спал, ожидая встречи со снукликом, да и дышать в оранжевой атмосфере становилось всё труднее и труднее. Днём же было тепло, хорошо дышалось и спалось.
А снуклик мчался, тем временем, по направлению к лесу. У него было много дел, которые нужно было обязательно успеть сделать до захода солнца: искупаться в водопаде, попить свежего цветочного нектара, подразнить спящего днём чвама, загнав его в лесную чащу, погонять пухиков, чтобы не расслаблялись, и,конечно, поиграть в догонялки с другими снукликами. Но самое главное, нужно было найти подходящее дерево для ночлега, чтобы завтра опять успеть к восходу большого красного солнца.
