Первый делом Ваня проскользнул на кухню, где на него сразу накинулась Лия. На ней были камуфляжные шорты, топик и какие-то сапоги. На поясе висел игрушечный пистолетик и нож.
— Ваня, где ты там шляешься? Мы с дядей еле отбиваемся от этих назойливых фанатиков.
— Да я ходил смотреть на город урров, а потом сразу к вам бегом.
— Город урров? Что, правда? Слушай, расскажешь потом? А сейчас давай в зал. Неси вот эти заказы, — Лия указала на ряд тарелок с совершенно разными блюдами, от печёного картофеля с мясом и грибами до кучки кабачковой игры посередине пустой тарелки, — они уже замучали нас вопросами. Тимур велел ссылаться на тебя как на главного специалиста, так что они ждут.
— Чего ждут? – не понял Ваня.
— Ты же говорил, что управляешь лунным городом, — Лия выставила на стол ещё четыре тарелки с творожной запеканкой, — вот и расскажи им про это. Они будут в восторге.
— А разве им будет интересно?
— Они за этим и пришли. Это же фанатики космической фантастики, а также любители приключений. Давай, неси уже.
— Ладно, а кому что подавать? – Ваня никак не мог влиться в обычный ритм работы.
— А это без разницы. Совершенной без разницы, — неси уже скорее, — надень только костюм. Мы и тебе нашли кое-что.
Пожав плечами, Ваня прошёл к стулу, где лежала стопка одежды. Ему достались штаны и куртка защитной окраски, широкий ремень, на котором висела кобура с пистолетом. На куртке были заботливо прикреплены какие-то значки, имитирующие то ли награды, то ли знаки отличия. Быстро переодевшись прямо на кухне, Ваня взял тарелки и понёс гостям.
Поначалу они не особо обращали на него внимания. Все смотрели на большой телевизор, где насекомоподобные инопланетяне разрывали на части человеческих солдат: Тимур поставил «Звёздный десант». Фильм сильно увлекал гостей. Они радостно трещали, когда инопланетянам удавалось одержать верх над людьми, и жалобно свистели, когда побеждали люди. Ваня разносил тарелки по столам, искоса поглядывая на гостей.
Сказать, что они были странные – это практически что ничего не сказать. Теперь, при ярком освещении трактира, Ваня мог рассмотреть их подробней. Новые гости только на первый взгляд напоминали больших муравьёв. На самом деле у них было не три, а пять сегментов в теле, причём сегменты эти были примерно одинакового размера. Большая голова походила на голову насекомого, но имела большее количество антеннок и усиков, причём все они шевелились. С конечностями вообще было непонятно. У всех гостей было как минимум шесть больших конечностей, но у кого-то их число могло доходить и до десяти. Причём незаметно было, чтобы кто-то потерял ногу, просто у кого-то они росли, а у кого-то нет. Количество мелких конечностей вообще не поддевалось счёту. Много их было на голове в районе рта, но встречались и на спине, и на груди. Ваня не смог определиться, были ли гости одеты или нет. Они все были одинакового чёрного глянцевого цвета. Следов застёжек у них заметно не было, если не считать застёжками мелкие колючки, кое где встречающиеся на теле. Если на первый взгляд все гости казались одинаковыми, то теперь Ваня видел, что каждый из них имел свои отличительные особенности. Впрочем, сейчас он не угадал бы, кто из них был тем самым Трлбрл, который встретил его у входа в трактир и так напугал.
Ели гости тоже очень странно. Они не столько ели, сколько потрошили то, что было на тарелках. Они разрывали мелкими клешнями у рта куриную ноги на сотни маленьких кусочков, каждый из них подносили к глазам и тому, что Ваня назвал про себя носом, макали в соусы, снова принюхивались, а потом выбрасывали, иногда на тарелку, но по большей части прямо на стол или на пол. Изредка они отправляли кусочек в рот и долго его пережевывали. Напитков на столах не было.
Когда Ваня разносил тарелки, ему казалось, что эти муравьи тоже наблюдают за ним, но стараются это делать незаметно. Каждый раз, когда он резко поворачивал голову, то замечал, что один из них смотрит на него. Заметив, что за ним наблюдают, гость быстро отворачивался к телевизору или увлекался своей тарелкой. И всегда это был только один муравей. Остальные не переставали шумно общаться друг с другом и комментировать события фильма.
Разнеся все заказы, Ваня прошёл на кухню.
— Вроде все довольны. Теперь мне может кто-нибудь сказать, что тут происходит? Кто это такие?
Тимур с любопытством посмотрел на Лию, не скажет ли она что, но девушка молчала и наивно хлопала ресницами. Тогда старик решил ответить сам.
— Это, Ваня, самые старые разумные существа на планете, из тех, которые выжили, разумеется. Они себя называют арахнодами, но подозреваю, что это только придумка Трлбрл, а настоящее их самоназвание нам недоступно.
— А что, они даже старше, чем Моррабалл?
— Нет, конечно. Но Морра не в счёт. Его уже нельзя назвать биологическим видом. Оно уже достигло некоего предела развития и отказалось от биологической формы. В этом отношении Морра больше похож на многие другие, ныне вымершие виды. Арахноды же гордятся тем, что за сотни миллионов лет смогли сохранить биологическую форму и не перестали развиваться, как они утверждают. Подробнее тебе может рассказать Трлбрл. Он большой любитель поболтать.
— А кто из них Трлбрл? – поинтересовался Ваня.
— А ты ещё не догадался? Попробуй сам понять, это будет интересно. Кстати, тебе стоило бы к ним уже выйти. Фильм уже заканчивается, а они очень ждали тебя.
— Да что-то не очень похоже. Они даже внимания на меня не обратили. Хотя нет, обратили, но как-то странно. Словно бы подглядывали незаметно.
— Это они присматривались, выбирали стратегию, манеру игры. Ты не думай, что они какие-то маргиналы. Они очень серьёзные ребята. Лия, помоги Ване, отнесите гостям десерт, пока они весь трактир не разгромили.
Ничего не понимая, Ваня взял поднос с тарелками с десертом и понёс гостям. Фильм уже заканчивался, и арахноды недовольно швыряли объедки в телевизор, где люди в очередной раз одержали победу над коварными инопланетянами. Завидев Ивана с Лией, все неожиданно смолкли и уставились на них. Это вызвало неожиданное замешательство у Вани. Ему показалось, что всё, происходившее до этой минуты, было каким-то хорошо отрепетированным спектаклем, когда даже в массовке каждый играет свою узкую, но важную роль.
Один из арахнодов торжественно встал на задние лапы, взял пирожное из тарелки, поднял его на манер бокала, когда делают тост, и заговорил неожиданно чистым приятным голосом.
— Друзья мои, мы сегодня собрались здесь, в этом маленьком закутке, не просто так. Мы пришли сюда по приглашению нашего старого друга, в это невзрачное место, которое на самом деле является последним оплотом мира, справедливости и свободы всей галактики. Мы услышали зов и откликнулись на него. Наш друг сообщил, что наконец-то его долгие поиски увенчались успехом и он нашёл то зерно, ту искру, которая может разжечь пламя очистительного костра. Итак, поприветствуем, друзья, правителя лунного города – Ивана!
Арахноды повскакивали с мест и разразились бурными аплодисментами. Ваня чуть не выронил тарелки от неожиданности. До последней секунды он думал, что речь идёт вовсе не о нём. Конфуз был полный. Ваня неловко улыбался, кланялся, не понимая, откуда такой интерес к его персоне. Когда же он обернулся и увидел на обеих телевизорах красочные кадры его недавней драки с Трлбрл, где Ваня с перепуганным лицом размахивает топором, юноша совсем стушевался и попытался спрятаться на кухне.
— Ты куда это? Иди к гостям, они же ждут тебя, — прошептал Тимур, выталкивая его в зал.
— Я не понимаю, что происходит, — также прошептал Ваня, оглядываясь, — чего они хотят?
— Как чего? Для начала скажи речь, а там видно будет. С ними никакие заготовленные сценарии не проходят. Это же не урры, у которых всё известно заранее.
Под дружное щёлканье и стрекот Ваня вышел в центр зала.
— Спасибо вам большое за такую лестную и, разумеется, незаслуженную оценку, — сказал он, чтобы хоть с чего-то начать.
Овации прекратились, и все арахноды уселись по местам, пристально уставившись на Ваню.
— Я очень рад, что вы собрались здесь. Это, разумеется, большая честь для меня.
Ваня обвёл глазами присутствующих и встретился с насмешливым взглядом Лии. Она сидела на стульчике у стенки и тоже внимала ему. Быстро отвернувшись, чтобы не смущаться, Ваня продолжил, стараясь придать голосу побольше пафоса и вспоминая какие-нибудь подходящие слова.
— В одной далёкой галактике, где мир и спокойствие царили долгие века, есть небольшая звёздная система белого карлика. Тут нет крупных планет, пригодных для жизни, лишь пара газовых гигантов и пояс астероидов.
Ваня мельком оглядел арахнодов. Как ему показалось, начало им понравилось: никто не ел, не пил, все внимательно слушали. Это придало юноше уверенности.
— Но у газовых гигантов есть несколько больших лун. На одной из них и расположен мой лунный город.
И Ваня стал рассказывать про свой лунный город. Главным образом потому, что не знал о чем ещё говорить. Юноша рассказал про устройство своего лунного города, его долгую историю с самого начала игры. Рассказал, как он обосновался на пустынной планетке, когда у него не было ничего, кроме старенького корабля и видавшей виды геологоразведочной машины, купленной на распродаже. Он поведал как начал добывать ресурсы и постепенно стал отстраивать свой городок. Как к нему прилетали поселенцы, и он обустраивал их в своём городе. Со временем лунный город рос и ширился, обзавёлся стальными стенами и энергетическим куполом. Население города насчитывало уже десятки тысяч людей. Здесь были свои больницы и родильные дома, школы и театры, заводы и фабрики. Была в городе своя полиция и армия. Рассказал Ваня о том, как ему приходилось отражать нашествия пиратов, а также платить налоги. И неизвестно ещё, что было разорительней для лунного города. Рассказал и про «Мировую тьму». В это месте арахноды оживились. Они вытянули вся свои антеннки в сторону говорящего и внимали каждому его слову.
— Мировая тьма пришла в нашу галактику и сразу изменила привычный уклад жизни. Теперь все думают только о войне. Кто-то пытается заработать денег, кто-то просто пользуется случаем, чтобы расквитаться с соседями. Вспомнились какие-то старые обиды, придумались какие-то новые. Все словно бы сошли с ума. И всё это катится, как снежная лавина, сметая всё на своём пути. Совершенно не ясно, чем всё это закончится, но очевидно каждому, что ничего хорошего их этого не выйдет.
Ваня закончил свой рассказ и взглянул на Тимура. Тот одобрительно поднял вверх большой палец и солидно покивал. Лия по своему обыкновению насмешливо смотрела на Ваню. С места поднялся Трлбрл.
— Нас впечатлил твой рассказ, повелитель лунного города, и немного огорчил. Дело в том, что мы давно имеем дело с «Мировой тьмой», и хочу тебе сказать, что всё обстоит гораздо хуже, чем ты думаешь.
Тут уже Ваня сел на стул. Он не ожидал, что его рассказ об игре получит хоть какой-то отклик.
— Дело в том, — продолжил арахнод, — что «Мировая тьма» — это очень древнее и очень сильное зло. Никто не знает, откуда оно взялось: зародилось ли само где-то в этой вселенной или пришло к нам из других миров. Это, разумеется, не твои наивные друзья, не пираты, которые объединились для грабежа и насилия. Тут всё гораздо сложнее. Мировая тьма нематериальна, в самом широком смысле этого слова. Эта сущность стоит над структурой этого мира, как и разум.
Трлбрл говорил так вдохновенно, что Ваня на какое-то время забыл, что речь идёт о компьютерной игре. В это время Тимур принёс поднос с чаем и сел рядом с Ваней. Тот с удовольствием отхлебнул из чашки, так как в горле его почему-то вдруг пересохло.
— Мы знаем, что разум тоже нематериален, — продолжал Трлбрл. – Это не вещество, не энергия, не поля или что-то либо ещё. Это всего лишь информация, мысль. Но не просто мысль записанная, а мысль живая. Мысль, которая изменяет саму себя, совершенствуется, развивается. Кто-то может сказать, что для информации тоже нужен материальный носитель, и будет совершенно прав. Не может существовать разума просто так, без ничего. Но этот носитель может быть очень разным.
По нашему мнению, носитель разума должен отвечать ряду критериев: он должен обладать достаточным запасом памяти, причём живой, которая постоянно находится в движении, он должен быть способен достаточно быстро взаимодействовать со свей памятью, изменять её, он должен уметь восстанавливать себя в случае каких-то потерь, то есть должен иметь некий надёжный механизм развития и самосовершенствования. Разумеется, есть и ещё множество критериев, но эти три — главные. И все они должны к тому же находится в балансе друг с другом. Если память разума будет ограничена, он зациклится в своём развитии и будет ходить по кругу, пока не погибнет. Если разум будет много знать, но не сможет обрабатывать эти знания, он застынет в своём развитии и погибнет. Если разум будет активно меняться, но не будет иметь направления развития, то его изменения начнут кидать его от одной крайности к другой, и он погибнет.
Путь разума сложен и тернист сам по себе, но ещё на этом пути во вселенной разума есть ловушки: места, приводящие к гибели. Это, разумеется, тоже нематериальные объекты. Они относятся к сфере эволюции разума. Некоторые из этих ловушек специфичны для определённых типов материальных носителей. Некоторые присущи только определённым стратегиям развития разума, специфическому объёму памяти или способу взаимодействия с ней. Но есть и такие, которые присущи любому типу разума независимо от его устройства. Это уже не просто ловушки, а скорее уж огромные воронки, поглотившие уже целые цивилизации. Одной из таких бездонных пропастей является «Мировая тьма».
Ваня вздрогнул, радуясь, что речь идёт сейчас всё-таки о компьютерной игре, а не о реальной жизни.
— Но «Мировая тьма» — это всего лишь мои друзья, — возразил Ваня.
— Они лишь её инструменты, — махнул лапой Трлбрл, — причём самые примитивные: инструменты материального воплощения «Мировой тьмы». Их легко можно уничтожить, но это не уничтожит саму «Мировую тьму». Скажу даже больше: уничтожение материальных инструментов тьмы почти всегда приводит к её усилению.
— Но тогда как же с ней бороться? – спросил правитель лунного города
— К счастью, «Мировая тьма» поражает только разумные цивилизации. И чем менее развит разум, тем меньше возможностей у этого зла проявить себя. У предразумных существ есть все шансы вырваться из лап «Мировой тьмы», — Трлбрл оглядел своих собратьев, словно бы мысленно совещаясь с ними. – Не стану скрывать, что мы давно следим за тем, как «Мировая тьма» поглощает сообщество людей. Нам грустно видеть, как молодой, ещё не окрепший разум, летит в бездонную воронку небытия. Мы неоднократно поднимали этот вопрос в совете арахнодов, но там не все такие прогрессивные, как мы. Присутствующие здесь, представляют самую активную часть нашего общества. В совете же, по большей части, сидят консерваторы, боящиеся любых изменений. Обращались мы и к совету разумных существ Земли, но те ещё больше боятся наших предложений. Но твой рассказ о печальной судьбе лунного города вдохновил нас, и мы ещё раз обратимся к совету, уже с новыми фактами. И я думаю, на этот раз совет к нами прислушается.
Воцарилась пауза. Все явно ждали реплики Ивана.
— Э-э-э, я … я очень польщён и благодарен вам, — наконец сообразил Ваня, — я не ожидал, что эта проблема окажется настолько глобальной. И очень хорошо, что мне удалось найти поддержку в вашем лице. Я хотел бы только узнать, что именно предлагают арахноды для спасения человечества от «Мировой тьмы»?
— О, это настолько очевидно, что я даже не удосужился упомянуть, — спохватился Трлбрл. – На таких ранних этапах развития, как ваш, вытолкнуть разум из ловушки тьмы можно консолидировав всё общество для борьбы с каким-то общим, понятным врагом.
— То есть с «Мировой тьмой»?
— Разумеется, нет, — Трлбрл хихикнул, — простим правителю лунного города его непонятливость, он всего лишь представитель предразумного вида, да ещё и не особо выдающийся. «Мирова тьма» — это проблема самого разума, вы не можете бороться сами с собой. Так вы просто медленно уничтожите себя или низведёте до примитивного первобытного состояния, когда ваш коллективный разум станет слишком примитивным для «Мировой тьмы». Для победы над этой напастью вам нужен осязаемый, хорошо вербализуемый символ, с которым можно было бы бороться. Перед лицом опасности которого сплотилось бы всё человечество. Наша группа, — Трлбрл обвёл лапами присутствующих, — видит в качестве такого символа «нашествие инопланетных агрессоров» на Землю. Мы могли бы легко организовать это, разыграть вторжение инопланетян, и объединить людей в борьбе за всеобщее спасение. Тогда разум людей будет вытолкнут из воронки «Мировой тьмы», и вы сможете жить и развиваться дальше.
Челюсть у Вани отвисла от такого неожиданного поворота событий. Он встал, пытаясь сказать хоть слово.
— Но заранее радоваться не стоит, — неправильно истолковал Трлбрл эмоции правителя лунного города, — мы уже не раз вносили такое предложение, но совет разумных существ Земли каждый раз отклонял его.
Ваня издал вздох облегчения.
— Но теперь, когда у нас появились, благодаря тебе, новые тревожные факты, я думаю, что к нашему мнению прислушаются. А теперь мы должны в тесном кругу всё обдумать, чтобы наша общая идея увенчалась успехом.
Ваня снова грохнулся на стул, а арахноды наоборот, все встали. Они торжественно поклонились и, шагая чётко в ногу, поднялись по лестнице в свои комнаты. Какое-то время Ваня сидел молча. Потом он потряс головой, словно бы хотел вытрясти оттуда некое видение, и спросил у Тимура:
— Это они играют так или совершенно серьёзно говорят о вторжении инопланетян на Землю?
— Конечно же играют, — рассмеялся Тимур.
Он тоже встал со стула и принялся собирать грязную посуду со столов. Вечер окончился быстро и неожиданно.
— И разумеется, они говорят серьёзно, — добавил он, пока Ваня не усел ещё обрадоваться.
Лия прыснула и тоже быстро начала собирать посуду со столов, пока Ваня не испепелил её негодующим взглядом.
— То есть как это – серьёзно? – не понял Иван.
— Как бы тебе это лучше объяснить, Трлбрл – он бунтарь, отщепенец, разрушитель традиций. И это не характер у него такой, а официальная должность, кстати. Но про это ты сам у него спроси: там всё сложно в их обществе, я боюсь наврать. Он по жизни играет. Играет постоянно. Он обыгрывает различные варианты социальной встряски общества. Им это зачем-то нужно, и он постоянно ищет разные способы растормошить их сонное царство. Сам уже, надеюсь, догадался, что их цивилизации не сотни, не тысячи, а уже миллионы лет.
— То есть, он на самом деле предлагал напасть на людей? А я этому способствовал?
— Ой, да не переживай так, — отмахнулся старик, — не в тебе дело. Насколько я его знаю, он постоянно продвигает эту идею. Это у него мечта такая. Но совет разумных существ никогда не одобрит такого вмешательства. И, кстати, бери-ка метлу, не отлынивай от работы. Посмотри, сколько нам дел предстоит.
Ваня послушно взял метлу и стал сметать разбросанную по всему полу еду.
— А куда они сейчас ушли?
— Как куда? К себе, наверх: совещаться, строить планы, плести интриги. Это же любимое занятие для них. Не беспокойся, до утра они не спустятся. Лия, займись посудой на кухне. Там целая гора в раковине. Нечего тут уши греть.
Обиженно надувшись, девушка отправилась на кухню.
— Но если будет вторжение на землю, человечество же не устоит перед арахнодами, коль они такие древние. Наверное, они очень сильные?
— Вань, да выкинь ты это всё из головы. Это же игра у них такая. Разумеется, человечество не устоит. Если бы они по-настоящему напали, то от всех людей на земле не осталось бы и следа за считанные минуты. Мы бы даже и не поняли, что всем пришёл конец. Но они же не это вовсе предлагают. Они хотят имитировать вторжение инопланетян. Как в их любимом фильме. Он, кстати, снят при их активном содействии и является гордостью группы Трлбрл. Да-да. Иначе чем ещё могла заинтересовать таких высокообразованных существ такая посредственная фантастика? Только ты им об этом не говори.
— То есть они хотят просто сделать вид, что нападают?
— Сделать вид, разрушить пару городов, снести военные базы, доказать неэффективность нашего смертоносного оружия, заставить всю промышленность Земли играть в их игру по их правилам.
— Это ужасно, — Ваня опять перестал мести.
— Ужасно, если только осуществится. Но такого никогда не случится. Я же говорил, что совет этого не одобрит.
— Я всё равно хочу потом поговорить с Трлбрл, — решился Ваня после минутного раздумья, — я объясню ему, что это всего лишь игра.
— Поговори — поговори, — не стал спорить Тимур, — только завтра. Сегодня у нас ещё много работы, да и поужинать надо. А пока хорошенько займись залом. Наши гости хоть и ведут себя как свиньи, но любят идеальную чистоту.
Ваня спорить не стал. Сначала он собрал с пола и столов все объедки, получилась огромная корзина. Он хотел было вытащить её на улицу, но Тимур не дал этого сделать, сказав, что нечего приманивать медведей, потом отбоя от них не будет. Всю недоеденную еду нужно было завтра закопать подальше от дома или выбросить в реку, на корм рыбам. Потом Иван отчищал столы, логично решив, что при этом действии пол всё равно будут загажен, и нет смысла его пока мыть. Столы были густо заляпаны кетчупом, майонезом, какими-то соусами. Всё это оттиралось с трудом, и постоянно приходилось пользоваться всякими средствами для выведения пятен. Тут Ваня уже стал с завистью поглядывать на кухню, где Лия уже домывала посуду. В итоге с пятнами было покончено, и дальше настала очередь полов. Тут дело обстояло попроще. Пол был и так из тёмного дерева, и грязь на нём не была сильно заметна. Тем менее, всё равно пришлось три раза менять воду и перемывать всё со специальным средством для полов из натурального дерева. Ваня заканчивал свою работу, когда Лия с Тимуром уже накрывали на стол. Убрав ведро и швабру, Иван вымыл руки и направился ко столу. Хотелось принять душ, но на это не было уже сил. Время подходило к полуночи и очень хотелось спать.
Ужин был шикарный: Тимур выставил все блюда, что не доели гости. Ваня попробовал от каждого по кусочку, всё равно выбрасывать, и отвалился с полным пузом. Лия тоже с любопытством попробовала всего, чередуя десерты и мясные блюда.
— Как ты можешь есть курицу после пирожного? – спросил Ваня, глядя как девушка с интересом дегустирует кусочек мяса.
— Именно так и надо пробовать, если хочешь понять этих арахнодов. Ты заметил, как они ели?
— Они больше разбрасывали, чем ели.
— Не скажи. У них была строгая последовательность, я обратила внимание. После мяса они пробовали десерт, потом фрукты, потом опять мясо. Они не просто любопытствовали, каково то или иное блюдо на вкус, но ещё и сравнивали, как они сочетаются.
— Да, странные ребята, — согласился Ваня. – Странные, но очень взбалмошные что ли. Я так до сих пор и не понял, пойдут они войной на людей или это только игра у них такая. Повезло же нам жить рядом с видом, для которого нашествие инопланетян — это всего лишь развлечение.
— Ты не суди о всём виде по малой группке их представителей, — заметил Тимур. — Или даже не виде, поскольку за всю свою историю они настолько сильно менялись, что представляют множество видов.
— Знаю, знаю, — отмахнулся Иван, отпивая чай, — ты говорил о том, что они бунтари какие-то.
— Не бунтари, а представители определённой социальной группы, в задачи которой входит тормошить общество, не давая ему застыть на месте.
— И что это за группа такая? Чем они занимаются? – спросил Иван.
Теперь уже задумался Тимур:
— Как бы тебе объяснить. Ближе всего они, наверное, к каким-нибудь историческим сообществам. Знаешь, бывают такие у людей. Они воссоздают одежду определенной эпоху, оружие, предметы, наряжаются и даже разыгрывают целые исторические сцены. Как они называются?
— Реконструкторы, наверное, — вспомнил Иван какую-то статью из интернета.
— Реконструкторы, — согласился Тимур. – Только арахноды реконструируют не реальные события прошлого, а выдуманные, мифические события. То, чего на самом деле не было, но могло бы быть. Произведения какого-нибудь автора. У них, скорее, это не одно конкретное произведение, а целое течение в их литературе, культуре или что там у них есть.
— Тогда это не реконструкторы, — с видом знатока заметил Иван. – Это что-то типа толкиенистов, которые наряжаются эльфами, орками и устраивают игровые баталии где-нибудь в подмосковном парке.
— Похоже, но не то, — сказал Тимур. – Понимаешь, ваши толкиенисты играют в то, чего не было и быть не могло. А Трлбрл с дружками реконструируют реальность, которая теоретически могла случиться, но не произошла по ряду причин. Они как бы играются с историей. Они не заинтересовались бы тем сюжетом, который невозможно было бы воссоздать в реальности. И воссоздают они именно то, что реально могло бы быть.
— То есть они считают, что события «Звёздного десанта» могли бы реально происходить?
— Да, но этот фильм, конечно, не причем. Их, скажем так, группа по интересам появилась гораздо раньше выхода фильма и основана на их произведениях и культуре. Это они как раз повлияли на культуру людей, а не наоборот.
— Ты говорил, это вроде запрещено? – поинтересовался Иван.
— Вмешательство в молодые цивилизации запрещено, если только это вмешательство может повлиять хоть как-то на развитие этой цивилизации.
— Слушай, дядя, — Лия отставила в сторону чашку. – А откуда ты столько знаешь о их группе?
Тимур хитро посмотрел на племянницу.
— Познакомился, лет пятьдесят назад.
— Где?
— Да недалеко отсюда, около афганской границы.
— Ничего себе, недалеко. Слушай, а расскажи нам? Я обожаю такие истории, — глаза Лии загорелись от любопытства.
— Да ну, это старая история.
— Ну и что, что старая. Мы же её не слышали, — поддержал девушку Ваня.
— Ой, это же так интересно, — Лия захлопала в ладоши от нетерпения, — дядя, ну пожалуйста, пожалуйста расскажи. Расскажи!
— Да тут нет ничего интересного, правда, — старик был явно не рад просьбе.
— Ну пожалуйста, пожалуйста, — Лия наклонилась к Тимуру и нежно обняла его, от чего Иван даже немного смутился.
Похоже и сам Тимур был смущен. Он неловко отстранился.
— Ну хорошо, а кто будет посуду мыть после ужина?
— Ваня всё вымоет, разумеется. Правда, Вань? — тут же вызвалась Лия.
— Да, конечно, – согласился Иван.
Все уселись поудобней и приготовились слушать.
Тимур подлил себе ещё чая, задумался, как бы вспоминая что-то. Он старался не смотреть на молодежь, но было заметно, что он не упускает ни одного их движения.
— Хорошо, — решился он, — я расскажу. Было это давно.
— Как давно? – как бы нехотя поинтересовалась Лия.
— Очень давно, — неопределенно ответил Тимур, — ещё Ивана на свете не было. Жил я тогда на территории современного Афганистана, в горах около пакистанской границы. Была у меня уютная хижина, никому не приметная. И всё бы хорошо было, если бы не война. Да даже и не в войне дело. Оказалось, что рядом с моим жилищем проходила тропа, по которой шли поставки оружия.
— Кому? – поинтересовался Иван.
— А кто их разберет, кому, — отмахнулся Тимур, беря сушеный чернослив, — это потом, когда историки всё распишут и объяснят, становится понятно кто и с кем воевал, а тогда, на месте, таких вопросов не задавали. Пришли ко мне ночью. Это была большая диверсионная группа, вооруженная до зубов: автоматы, пулемёты, даже гранатомет один был. Было их человек десять, все мне незнакомые. Было с ними еще около десяти человек из местных в качестве носильщиков, из соседних поселений. Некоторых я узнал – отчаянные ребята, мечтавшие о быстрых деньгах, промышлявшие контрабандой героина. Тоже были вооружены, но не так хорошо, конечно. Наверное, они на меня и указали.
— Дядя, — с укоризной в голосе произнесла Лия, — и что нужно было этим людям от тебя?
— Ясное дело что, чтобы я провёл их через перевал к пакистанской границе.
— И ты согласился? – с наигранным возмущением в голосе спросила Лия.
Иван подозрительно уставился на Тимура.
— Ребятки, вам хорошо сейчас рассуждать, а тогда у меня никаких вариантов и не было. Ко мне завалилась целая банда, около двадцати человек. Их командир сунул мне в руки пачку долларов и пояснил, что я поведу их через перевал этой ночью. Меня никто не спрашивал, хочу я или нет. И что оставалось делать бедному торговцу?
Тут Лия почему-то прыснула от смеха, но тут же взяла себя в руки.
— Выбор у меня был простой: умереть тут же не месте от руки боевиков или умереть чуть позже под обстрелом советского поста. Мы в любом случае должны были пройти мимо них, о чем я и предупредил главаря.
— А он что? – поинтересовался Иван.
— А ничего, — развел руками Тимур, — сказал, что знает. И больше ничего. А что ему было еще говорить? Запугивать меня? Я так понимал, что если плохо выполню свою работу, то погибну через пару часов от советской пули, если откажусь работать, то от удара ножом в спину прямо сейчас.
— И как же ты выкрутился? – поинтересовался Ваня.
— А вот тут самое интересное и начинается. Я понимал, что был обречён вместе со всеми, но пошёл, чтобы как-то протянуть время. Ко мне приставили двух охранников. Спасло меня то, что небольшая группа фанатиков-ролевиков, как вы их сейчас называете, давно мечтала провести реконструкцию боя людей нефтяной эпохи и арахнодов эры глубокого средневековья, как они это называют. Трлбрл тоже был в той группе. Как он потом объяснял, у них много произведений такого толка, где на первобытных арахнодов, только что освоивших железо, нападают высокоразвитые существа технологической эры. То ли из космоса, то ли из другого измерения, не важно. И арахноды, преодолев все трудности, разумеется побеждают, благодаря своей сплоченности, коллективному сознанию, смекалке и хитрости. Они давно хотели воссоздать и проверить такой бой, но никак не подворачивался случай.
— Почему не подворачивался? Неужели у людей мало было войн, в которых они могли бы, так сказать, поучаствовать? – Иван вопросительно уставился на старика.
— Войн не мало, — согласился тот, — но вмешиваться в развитие младших цивилизаций строжайше запрещено. Если бы они, например, выступили во время второй мировой на чьей-то стороне, то вся цивилизация арахнодов была бы наказана за такое вмешательство.
— Кем же наказана? – с улыбкой на лице поинтересовалась Лия.
— Другими разумными существами, — совершенно серьёзно ответил Тимур. – Тот же Моррабалл был бы не в восторге от такого. Поэтому-то группа Трлбрл долго ждала подходящего момента. Им нужны были смертники, которые уже гарантированно были обречены и, мало того, гибель их не должна была нести никаких последствий.
— Как так? – опять не сообразил Ваня.
— Ну, например, если бы, погибнув, мы спровоцировали бы заключение мира или, наоборот, развязывание войны, тогда нас тоже нельзя было бы безболезненно изъять из исторического процесса. В общем, наш отряд был идеальным вариантом для арахнодов. Мы должны были погибнуть незадолго до рассвета под обстрелом советских пограничников. И никто бы не узнал о нас, лишь небольшая обычная запись в сводке погранпоста. Но вышло всё иначе.
Мы шли в полной темноте, но у главаря и еще у троих были приборы ночного видения. Мы проходили узкой лощиной, когда они заметили подозрительное шевеление. Быстро были отданы команды. Меня с носильщиками, шедшими в центре колонны, боевики оставили стоять на месте, а сами рассыпались в стороны. Вот тут я впервые услышал арахнода, их характерный треск. Это группа Трлбрл обменивалась командами, выбирая наилучшую стратегию атаки. Как я узнал потом, их было всего пятеро. Они ничем не были вооружены: лишь скафандры, обеспечивающие им условия, которые были сто пятьдесят миллионов лет назад на земле, и железные насадки на челюстях и клешнях, какие делались в то время.
Атаковали они быстро и умело. Впереди идущие не успели даже открыть огонь. Мы только услышали их предсмертные хрипы. Когда командир банды не отозвался на окрик помощника, оставленного присматривать за носильщиками, палить начали все и во все стороны. Послышались крики ужаса, ругать. Я кинулся на землю при первых же выстрелах. Очень не хотелось получить пулю. На советской заставе, которая была недалеко, тоже, разумеется, услышали выстрелы и запустили в небо несколько осветительных ракет.
Тут я впервые увидел арахнода. Это было существо, похожее на гигантского, величиной с человека, муравья. Стояло оно на шести лапах, а ещё в четырех держало какое-то металлическое оружие, похожее на клещи и ножницы. Были и еще конечности поменьше, которые в суматохе боя разглядеть не удалось. Голову и грудь существа прикрывали какие-то доспехи. Вообще мне существо напомнило средневекового рыцаря, закованного в латы. Другие тоже их увидели. Некоторые носильщики, чертыхаясь, бросились бежать, но они тотчас были перехвачены этими существами. Кое кто из них сидел в засаде. Они легко хватали людей, перекусывали в своих челюстях и бросали неподвижные тела в сторону. Боевики стали стрелять из гранатомета, не боясь уже, что их услышат, но силы были явно не равны. Впрочем, двоих мы смогли уложить. Они валялись на склоне холма, судорожно подергивая лапками. Но и из людей на ногах осталось лишь пятеро носильщиков, которые тоже стреляли из каких-то обрезов, и шестеро боевиков с автоматами. Мы сбились в круг и отстреливались от непонятных тварей, которые, прячась за камнями, пытались подобраться к нам поближе. Вскоре стало ясно, что активных тварей осталось только три. Поначалу они прятались за камнями, подбираясь всё ближе к нашей кучке. Иногда они бесшумно стреляли какими-то дротиками, и часто попадали. Я заметил, что ранения были не серьёзные, в руку или ногу, но люди всё равно при этом падали, видимо в дротиках был яд. Вскоре выстрелы с их стороны прекратились. Наверное, у них кончились патроны, но и люди стали стрелять реже, боезапас был тоже ограничен. Нам удалось остановить эти существа, но отступать они не собирались. Они во что бы то ни стало решили добраться до нас и разделаться с нами в рукопашную. То и дело кто-то из них издавал непонятный треск, выглядывал из-за камня, иногда кидался булыжником, и в тот момент, когда все обрушивали на него огонь, остальные твари перебегали к другим валунам, всё ближе и ближе к нам. Я понял их стратегию, крикнул об этом остальным и, подобрав с земли автомат, стал короткими очередями постреливать вокруг камней, не выпуская перебежчиков. Моему примеру последовали знакомые носильщики. Теперь, когда какая-то тварь пыталась предпринять штурм, боевики осаждали её мощным огнем, а мы следили и не выпускали других, не давая им подойти. Твари смутились. Они стали чаще переговариваться, пробовали действовать быстрее, пробовали затаиться на несколько минут, чтобы потом ринуться одновременно, но мы каждый раз отбивали их, заставляя вернуться на прежние позиции.
Когда вдалеке послышался рокот советских вертолетов, все облегченно вздохнули, даже бандиты. Никто не питал иллюзий и понимал, что рано или поздно патроны закончатся, и нам всем придёт конец. Но судя по звуку, лететь им было до нас ещё минут двадцать. Вот тут произошло неожиданное. Из-за холма выплыл небольшой аппарат, похожий на летающего ежа. Двигался он почти бесшумно, лишь низкий гул и вибрация ощущались в воздухе и даже на почве. Аппарат быстро осветил нас прожекторами, причём на каждого человека и существо светил отдельный луч. Первыми бросились бежать твари, причём как живые, таки и те, которых мы считали мёртвыми. Аппарат быстро выплюнул сети, и твари повалились, пытаясь выбраться из самозатягивающихся пут. Люди тоже попытались бежать, но единственный залп дротиков положил сразу всех. Я тоже получил свой дротик в плечо. Я сразу же его выдернул, не боясь за кровопотерю, но яд уже начал действовать. Я упал на колени, но сохранил сознание. Я видел, как из аппарата спрыгнули две такие же твари, но экипированные гораздо лучше. На них была чёрная блестящая броня, оптические приборы, осветители и какие-то самострелы, закрепленные на спине и по бокам. Одна тварь что-то трещала на непонятном нам языке, стаскивая в кучу плененных существ. Другая на чистейшем русском говорила, что мы все арестованы, что бояться нечего, и чтобы мы не оказывали сопротивления. При этом она обошла всех людей, собрала все дротики и даже оказала помощь носильщику со сломанной ногой, хоть и не совсем деликатно. Я был в сознании и поэтому прекрасно разглядел тех арахнодов. Они отличались от напавших от нас также, как солдат в бронежилете, экзоскелете, с кучей автоматического оружия, дронов и приборов, отличается от голого дикаря с дубиной.
Через пару минут все твари погрузились в летающего ежа, и тот быстро исчез в темноте. К тому моменту я уже мог шевелиться. Я добрался до своего рюкзака, достал оттуда световую шашку, поджег её и бросил в сторону. Я не хотел, чтобы русские, думая, что мы устроили засаду, сначала расстреляли нас из пушек. Боевики мне не мешали. Кто-то сделал то же самое и привычно встал на колени, заложив руки за голову. Вертолёты появились через минуту. В нас стрелять не стали. Осветили прожекторами, припугнули в мегафон и через несколько минут мы все уже были обезоружены и согнаны в одну кучу.
Как оказалось, в бою с ночными тварями никто не погиб. Были раны от дротиков, было несколько переломов рук и ног, пару огнестрельных ранений, но и всего-то. Нас отконвоировали на заставу и допрашивали с неделю. Я предусмотрительно ничего не сказал про странных существ, от которых не осталось никаких следов. Так поступило большинство. А те, кто настаивал, были так напичканы наркотиками, что им, разумеется, не поверили.
Тимур закончил свой рассказ и налил себе только что заваренного чая из трав.
— И вас оставили в живых? – удивился Иван.
— Конечно. А что мы такого сделали? Контрабанда оружия, конечно, преступление серьёзное, но мы никого не убили, не ранили. Меня знали на заставе и отпустили через неделю. Еще троих носильщиков продержали месяц, но потом тоже отпустили. Ну а остальных раскидали по тюрьмам, наверное.
— Я имею в виду, как же арахноды вас отпустили и не убили на месте? – уточнил Ваня.
Тимур от такого вопроса даже поперхнулся и закашлялся. Лия, искоса поглядывавшая то на Ивана, то на Тимура, тихонько усмехнулась.
— А они то почему должны были нас убить? – не понял Тимур.
— Ну как же, они специально искали группу, так сказать, смертников.
— Так, — согласился старик.
— Чтобы поиграть в свои игры.
— Конечно.
— А потом перебить вас всех, чтобы вы никому ничего не рассказали, — закончил логическую цепочку Иван.
Тимур рассмеялся. Лия тоже присоединилась к дяде.
— Ваня, странная у тебя логика, — сказала она.
— А что не так-то? – Иван немного обиделся, особенно на Лию.
— Понимаешь, — сказал абсолютно серьёзно Тимур, — нас никто не хотел убивать: ни полиция арахнодов, ни кто-то из группы Трлбрл. Ролевики хотели поиграть с нами в условиях, приближенных к реальным. Они кусали нас не по-настоящему, использовали дротики со снотворным, хотя выглядело всё, конечно, очень натурально. Их полиция тем более ничего плохого нам не желала. Я более чем уверен, что они даже спасли жизнь двум боевикам с серьёзными огнестрельными ранениями. То ли они подстрелили друг друга случайно, то ли решили под шумок свести старые счёты. Тут арахнодам только спасибо сказать можно.
— Зачем же тогда Трлбрл искал группу смертников? – не сдавался Иван. – Мог бы так с любыми поиграть, на любой погранзаставе.
Тут Лия подняла голову и пристально посмотрела на Тимура.
— А затем, — улыбнулся он, — что они не хотели причинять нам вреда вмешательством в нашу жизнь. По их замыслу они должны были поиграть с нами и уйти. Мы бы оклемались и продолжили путь, прорываясь к границе, где нас уничтожил бы погранотряд.
— И это называется не причинять вреда? – спросил Иван
— Конечно! Мы были вырваны из контекста цивилизации и не могли уже на нее повлиять. А если бы мы остались, то смогли бы рассказать о случившемся. Кто-то бы поверил, кто-то бы изменил своим принципам. Могла поменяться политика, отношения между странами, да мало ли чего еще.
— Так в итоге же вы остались живы.
— Да, это они не предусмотрели. Но знаешь, видимо мы все тогда сильно поумнели, так жить захотелось.
— И вас не перебили потом? Чтобы вы не повлияли неправильно на развитие цивилизации?
— Если бы нас перебили, это тоже было бы вмешательством. Поэтому, мне кажется, они подстроили так, чтобы нас раскидало по свету, кого куда. Трлбрл здорово влетело, конечно. Он же устроил всё это нелегально. Вот кого стоит действительно пожалеть.
— А откуда ты это знаешь, дядя? – с интересом спросила Лия.
— А он сам мне всё рассказал. Он пришел ко мне через два месяца: не вооруженный, без доспехов. Я жил тогда всё там же. У меня была американская винтовка и при желании я мог бы его пристрелить. Но я уже понимал, что существа, которых мы встретили, если и не друзья нам, то и не враги. Трлбрл пришёл вечером. Оказывается, во время схватки он почувствовал во мне древнюю силу, хотя я никак не применял её. Ему стало очень любопытно, и он уговорил совет арахнодов разрешить ему выйти на контакт со мной.
Он пришёл один, очень смущённый и пристыжённый. Я встретил его с восточным гостеприимством: усадил за стол, угостил чаем и халвой. Он рассказал мне кто он на самом деле, что они не хотели причинить нам вреда, а имели лишь научный интерес. Он поинтересовался, откуда у меня сила древних богов. Я объяснил, что могу рассказать ему, если он не боится общения с уррами, айнегилами и Моррабалл. Услышав последнее имя, Трлбрл вздрогнул и долго совещался со своими сородичами, странно потрескивая. Я так и не понял, по телефону он говорил или ещё как. В итоге он сказал, что урры и айнегилы им вообще не указ, а с Морра совет договорится, если это потребуется. Тогда я рассказал ему свою историю. Мы просидели тогда до самого утра. Он жадно слушал мои рассказы о том, как я жил всё это время. Он был поражён самим фактом освоения людьми наследия теамонов. А ещё больше он был поражён тем, что за всё это время я сумел сохранить рассудок. Под утро он напросился ко мне ещё раз. Ему очень хотелось прийти с другими арахнодами, чтобы поговорить со мной и, если можно, немного исследовать меня. А разрешил, и с тех пор они иногда наведываются ко мне. Их учёные уже выяснили от меня всё, что им хотелось, но Трлбрл не перестал приходить. Мы сдружились, и он забегает ко мне теперь каждый раз, когда устраивает для своей банды очередное приключение.
— Здорово, — вздохнула Лия, — у тебя, дядя, такая интересная жизнь.
— Да, это уж точно, — согласился Иван.
— У всех интересная жизнь, независимо от рода деятельности и продолжительности, — сказал старик, — но пора уже спать. У нас завтра рабочий день, так что встать надо будет пораньше.
Пока поднимались по лестнице на чердак, Лия спросила у Ивана:
— Как ты думаешь, почему арахноды не забрали дядю к себе, чтобы более детально его изучить? Они же давно охотились за технологиями теономов, как я поняла.
— Наверное, по той же причине, по какой его не забрал к себе Морра. Они тоже опасаются этой силы мёртвых богов и наблюдают теперь со стороны.
— Вполне вероятно, — Лия задумалась. – Значит, ты не веришь в искренность дружбы Трлбрл?
— Почему же? Верю. Мне почему-то кажется, что он не может врать.
— Значит, людям грозит вторжение?
— Вот об этом я и хочу с ним завтра поговорить. Надо объяснить, что это всего лишь игра. Да я больше чем уверен, что и они не были серьёзными сегодня. Уж очень всё походило на спектакль.
— Ну, не знаю, — Лия загадочно улыбнулась. Для некоторых вся жизнь спектакль.
Она озорно подмигнула и скрылась в своей комнате. Ване ничего не оставалось, как принять душ и завалиться спать. На игру у него уже не оставалось ни сил, ни желания.
