Когда приходит осень, всё вокруг меняется: желтеют листья на деревьях, сереет небо от туч, воздух становится мокрым и холодным, лесные тропинки, по которым было так удобно ходить летом, превращаются в скользкие, непроходимые от грязи лужи.
Меняются и лесные обитатели: зайцы суетятся и носятся по лесу, белки тащат всё в свои дупла, утки, целое лето спокойно жившие в своем пруду, срываются с места и с шумом и гамом летят на юг. Возможно, именно поэтому некоторые звери не любят осень. Ёжику осень нравилась. Он любил смотреть, как всё кругом меняется, готовясь к зимней спячке. Ему казалось, что осень как бы открывает в лесных обитателях, да и в нем самом, нечто до этого времени скрытое, таинственное.
Как-то поздним осенним вечером Ёжик сидел у открытого окна и слушал, как капли дождя мерно стучат, сбивая с деревьев последние листья. Было совсем темно и холодно, но Ёжик не закрывал окошко. Он лишь потеплей закутался в плед и подбросил побольше дров печку. Вдруг он услышал странный звук, похожий на далёкие трели кузнечиков. Только кузнечики трещат монотонно, а тут была целая мелодия, да ещё такая красивая, что Ёжик невольно заслушался. Он сидел у окошка, слушал и всё гадал, кто бы это мог быть. Звуки продолжались до глубокой ночи. Ёжик уже лёг спать, но всё еще слышал мелодичные переливы, и ему казалось, что мелодия иногда словно бы спотыкается на одном каком-то особенно трудном месте.
На следующее утро, проснувшись, Ёжик первым делом решил выяснить, что же за звуки он услышал ночью. Поскольку своих идей у него не было, он решил зайти к другу – Зайцу. Обычно в это время года Зайца трудно застать дома, но сегодня Ёжику повезло, и Заяц сам забежал к нему.
— Привет, — быстро поздоровался Заяц, без стука заходя в дом, — не одолжишь большую корзину? Мы всей семьёй за грибами идём. Говорят, у реки подосиновики выросли большие-пребольшие.
— Конечно, бери, — обрадовался Ёжик другу. – Слушай, а ты слышал ночью странную такую песню?
— Песню? – Заяц рылся в кладовке Ёжика, ища корзину. – А, да, были какие-то звуки, какая-то мелодия. Я спать рано лёг, поэтому не прислушивался. – Он вышел из кладовки с корзинкой в руке. – Она тебе не очень нужна? Я бы взял её на несколько дней.
— Бери, конечно, — мечтательно произнёс Ёжик, — вот бы узнать, кто это пел. Мелодия была очень уж красивая.
— Спасибо, — сказал Заяц и вышел на улицу, где его уже ждали зайчата. – Наверное, птица какая-нибудь перелетная.
— Какая птица? – Ёжик выбежал вслед за другом.
— Ну, не знаю, какая, — Заяц шёл очень быстро, так что Ёжик еле за ним поспевал, — мало ли их теперь пролетает мимо нас на юг.
— Но, звук был не очень похож на птичье пение, — возразил Ёжик.
— Значит, не птица, — быстро согласился Заяц.
— Неужели тебе не интересно, — Ёжик, запыхавшись, остановился.
— Очень интересно, — крикнул, не оборачиваясь, Заяц, — вот узнаешь если, расскажешь потом, а сейчас некогда!
И Заяц вприпрыжку поскакал с зайчатами к реке.
А Ёжик всё стоял и думал. Сейчас этих звуков не было слышно, но Ёжик помнил, откуда они доносились ночью. Он потеплей закутался в шарф и направился в ту сторону. Он шел всё дальше и дальше в чащу леса, пока не вышел на небольшую полянку, где заметил сломанное ветром дерево. Ёжик ещё удивился, как это дерево сумело разделиться на множество тонких щепок, торчащих в разные стороны. Он с любопытством стал осматривать дерево.
— Это всё медведь, — услышал он чей-то знакомый голос.
Обернувшись, Ёжик заметил на ветке Сороку.
— Здравствуй, Сорока, — поздоровался Ёжик, — что медведь?
— Дерево, говорю, ветром сломало, а медведь пришёл и расщепил его. Вон какой веник получился!
— Зачем это ему? – не мог поверить Ёжик. – Медведи деревья не едят.
— Да точно тебе говорю, — даже обиделась Сорока. – Я сама видела, как он тут кору с дерева драл и сучки да ветки обламывал, да ещё сердился и ворчал постоянно, словно бы у него что-то не получалось.
— Странно, — вздохнул Ёжик, — одни загадки этой осенью.
— Загадки? — оживилась Сорока. — Какие ещё загадки?
Она любила всякие новости и сплетни, поэтому тут же слетела поближе к Ёжику, чтобы лучше слышать.
— Да я сегодня ночью слышал такую необычную мелодию или песню, словно бы целый оркестр разных сверчков играли на своих скрипках. Было так красиво!
— Ха, — махнула крылом Сорока, — какие же это загадки. Это райская птица была, конечно же.
— Ты её видела? – оживился Ёжик.
— Ну, — Сорока потупилась, — нет, не видела, да и никто в лесу её никогда не видел. Но поёт так именно она. Это все знают.
— А почему ты решила, что это именно птица? – не сдавался Ёжик.
— Это просто, — пояснила Сорока, — поёт она только осенью. В другое время года её никто не слышал. Поёт она каждый раз в разных местах леса. Значит, она тут не живет, а только пролетает мимо. И песнь её только ночью можно услышать, поэтому никто её не видел. Кто же ещё это может быть, кроме птицы?
— Наверное, — согласился Ёжик.
Доводы Сороки казались убедительными, но чего-то в них не хватало.
— Да ты не сомневайся, я тоже ночью песнь слышала и с самого утра решила взглянуть. Прилетела сюда, но птицы уже не было. И не удивительно, медведь этот всех распугал свои треском. Давно уж спать пора ложиться: и берлогу построил, и жир нагулял, а он что-то всё ходит-бродит по лесу. Ладно, полечу я, а то тут уже ничего интересного не предвидится!
Сорока слетела с ветки и скрылась среди деревьев. Ёжик помахал ей вслед. Он собрался было тоже идти домой, но его внимание привлекло упавшее дерево, а именно пень, из которого торчало множество щепок. Ёжик обошел пень кругом. Щепки были большие и маленькие. Они словно бы выстроились по краю пня по росту. Всё это что-то напоминало Ёжику, но он никак не мог вспомнить, что именно.
Весь день Ёжик провёл дома. На улице шёл дождь, и идти никуда больше не хотелось. Он занялся уборкой, переложил запасы в кладовке. Затем он взял табурет и с самой верхней полки достал небольшую коробочку. Он поставил её на стол, сдунул пыль и открыл. В коробочке была дудочка, сделанная из тростника. Дудочка была небольшая, с несколькими дырочками. Они были разных размеров: побольше и поменьше. Закрывая их, можно было получить разный звук. Ёжик иногда играл на дудочке, но мало кто об этом знал. Ёжик был очень стеснительным, и поэтому никогда не выступал перед другими зверушками. Он взял дудочку и дунул. Сначала из неё вылетел маленький паучок, который, недовольно ворча, спрятался в углу кухни.
— Извините, — сказал Ёжик, и подул в дудочку снова.
Он заиграл медленно, стараясь подобрать мелодию, что слышал ночью. Сначала у него не очень получалось, но потом стало выходить всё лучше и лучше. Ёжик так увлекся, что не заметил, как кто-то постучал в дверь. Не дождавшись ответа, гость вошел внутрь. Это был Заяц.
— Привет, Ёжик, это я, — сказал он.
Ёжик вздрогнул и быстро спрятал дудочку.
— Привет. Что, грибы не удалось найти?
— Удалось, да ещё сколько! – похвастал Заяц.
— А что же вы так быстро вернулись? – удивился Ёжик.
— Ничего себе, быстро! – возмутился Заяц. – Уже вечер на дворе. Скоро ночь! Ты просто сидишь дома, и время летит для тебя незаметно. На вот, это мы тебе принесли.
Тут зайчата, шедшие за папой, высыпали прямо на пол две большие корзинки подосиновиков.
— Ой, — спохватился Ёжик, — куда мне столько?
— Бери-бери! – настаивал Заяц. – Зима всё съест.
— Пойдемте, я вас хоть чаем напою.
Зайчата было обрадовались, но Заяц торопился.
— Нет, нет, потом давай. Нам завтра рано вставать, а сейчас домой, ужинать и спать!
Он вышел на улицу, за ним поплелись и зайчата. Впрочем, Ёжик успел сунуть им в лапы по горсти сушёных ягод в сахаре, так что они не очень расстроились.
До поздней ночи Ёжик чистил грибы. От монотонной работы хотелось спать, как вдруг, он снова услышал дивную музыку. Сердце Ёжика быстро заколотилось. Он бросил грибы, открыл окно и прислушался. На улице опять морозил мелкий дождь, но сквозь шум дождя слышалась та же мелодия, что и вчера.
Захватив дудочку и фонарь, Ёжик быстро выбежал на улицу. Ему очень хотелось увидеть эту необычную райскую птицу и послушать вблизи её пение. Сначала он шёл быстро. Мелодия раздавалась с той же поляны, где Ёжик был днем. Вскоре стало видно какое-то свечение. Ёжик притушил свой фонарик и пошёл медленней. Он не хотел спугнуть птичку. Вскоре он выбрался на полянку со сломанным деревом. На полянке перед разломанным пнем сидел Медведь. Он аккуратно дёргал за щепки, те дребезжали, отчего по лесу разливалась такая необычная мелодия. Ёжик не хотел шуметь, но скрыть удивление он не сумел:
— Медведь, это ты? – воскликнул он.
Медведь вскочил, словно испуганная мышь, и бросил бежать, но, задев и сломав головой толстую дубовую ветку, он остановился.
— Погоди, — позвал его Ёжик, не убегай, я же всё равно тебя узнал.
Медведь вздохнул, почесал шишку и вернулся на полянку.
— Привет, Ёжик, — поздоровался он. – Знаешь, не говори никому, что видел, как я играю на пне.
— Хорошо, — согласился Ёжик, — но почему? У тебя так здорово получается!
— Правда? – Медведь расплылся в довольной улыбке.
— Конечно! Звери даже считают, что это поёт какая-то райская птичка.
— Да ну?! – от удивления Медведь снова сел на землю перед пнём. – Не может быть!
— Точно-точно! – подтвердил Ёжик.
— Ну, ты всё равно не выдавай мой секрет. Знаешь, как все говорят про плохих певцов: «Медведь на ухо наступил». Все считают, что медведи музыку не любят. А я люблю. Особенно осенью, когда приходит пора ложиться в зимнюю спячку.
— Так вот почему эту мелодию только осенью слышат, -догадался Ёжик.
— Да, только не всегда удается найти хороший пень с щепками, — пояснил медведь. – Иногда весь лес обойдешь, пока набредешь на что-то стоящее. И этот пень тоже не самый хороший. Вот послушай!
Он быстро и ловко пробежался когтями по щепкам. Они издали мелодичный чистый звук, похожий на треск кузнечиков, но одна щепка лишь глухо щелкнула.
— Вот, слышишь? — Медведь ещё несколько раз дернул за сломанную щепку. – Что я только не делал, всю ночь вчера промучился, отщипывал от неё кусочки, делал покороче, но ничего не помогает. Так и не сумел настроить. Отсырела она что ли?
— Я тоже вчера заметил, что мелодия немного спотыкается. Наверное, должно быть так. – Ёжик достал дудочку, огляделся по сторонам и заиграл.
Медведь прислушался, а потом радостно захлопал в ладоши:
— Точно! Точно! Я именно так и хотел! Слушай, — неожиданно оживился он, — а давай вместе сыграем!
— Вместе? – Ёжик засмущался. – Да я ведь просто так, для себя играю.
— Ничего-ничего, — подбодрил Медведь, осторожно подталкивая колючего Ёжика к пню, — не бойся, никто ничего не узнает. Я уж который год так на пне играю, и только вот ты один раскрыл мою тайну.
— А давай, — решился Ёжик.
Он забрался на пень, поставил рядом фонарь и взял свою дудочку.
Сначала заиграл медведь. Он ловко дергал за струны-щепки, и волшебный мелодичный звук полился по лесу, смешиваясь с шумом дождя. А когда заиграл Ёжик на своей дудочке, музыка стала живой, словно бы именно дыхания дудочки ей и не хватало. Медведь и Ёжик счастливые играли на своих инструментах, создавая единую прекрасную мелодию. И чем дольше они играли, тем лучше у них получалось. И они уже совсем не боялись, что кто-то увидит, как они играют. Музыка неслась по лесу, удивляя и завораживая всех лесных обитателей. Долетела она и до гнезда Сороки. Птица проснулась, прислушалась.
— Я же говорила, — протрещала она спросонья, — это точно райская птица поет! Никто, кроме неё так петь не может. Завтра всем в лесу рассказать надо, – добавила она, уже зевая, и снова заснула, спрятав голову под чёрное крыло.
